За музейные шедевры расстреливают сотрудников, а экспонаты залеживаются в судах
Полотно итальянского живописца Караваджо "Поцелуй Иуды" стало известным в Украине только после похищения. Судьба этой картины напоминает историю с "Джокондой", похищенной из Лувра 100 лет назад, с той разницей, что французский вор вскоре сам выдал себя, предложив продать шедевр Леонардо да Винчи по объявлению в газете. Картина очень быстро вернулась в Париж, а ее изображение долго не сходило с обложек газет и журналов, благодаря чему "Мона Лиза" стала одним из самых известных произведений западноевропейской живописи. А вот знаменитое полотно Караваджо посетители Музея западного и восточного искусства, похоже, увидят еще очень нескоро. Сотрудники музея не берутся даже предположить, сколько времени может пройти, прежде чем музейная ценность вернется на свое место.
– Мы и думать об этом боимся, – вздыхает замдиректора музея Людмила Сауленко. – На пути возращения картины нет никаких сложностей, но ее состояние требует длительной реставрационной работы. Ведь ее варварски вырезали из рамы и сложили, как какую-то бумажку. Красочный слой нарушен, вся она в трещинах.
Но, прежде чем приступить к ее восстановлению, необходимо покончить с юридическими формальностями. Ведь на сегодняшний день "Поцелуй Иуды" – главный вещдок в деле о похищении. Следствие по нему уже закончено, а суд еще не начался, хотя начальник следственного управления МВД Василий Фаринник обещал передать уголовное дело в суд еще в марте. Впрочем, подобные процессы в нашей стране часто длятся годами.
Несчастливая картина
Одесскому художественному музею повезло значительно больше. Картина Ивана Айвазовского "Вид на море" вернулась в учреждение спустя полгода после ее кражи в 2005 году. А вот суд над подозреваемым длится до сих пор.
– Скорее всего, подозреваемый просто тянет резину, чтобы не пойти на зону, – рассуждает директор музея Наталья Полищук.
Повесить картину на прежнее место музейщики не могут: она хоть и осталась цела, но без рамы – ее оставили в суде в качестве доказательства.
– К тому же боимся ее ставить, несчастливая она, – суеверно вздыхает Наталья Полищук. – Работ Айвазовского в фондах немало – 29 полотен. Выбрали другую, подходящую по размеру, и заменили. Экспозиция от этого ничего не потеряла. У нас в залах выставлено около трети всего собрания, а в том же Лувре – лишь 4% от многомиллионной коллекции. Когда я пожаловалась французским коллегам, что у нас украли Айвазовского, они только руками развели, мол, у нас чуть ли не каждый месяц что-то воруют. Если за дело берется профессионал, то он своего обычно добивается.
Собственно, при краже Айвазовского преступник, просунув руку в окно, стянул со стены небольшое полотно стоимостью около 400 тыс. долл. В музее говорят, что ранее похитители не отличались такой изобретательностью. Так, в 1981-м во львовском музее погиб специалист по графике, друг Натальи Полищук. Чтобы вынести картины знаменитого польского баталиста Яна Матейко, грабители средь бела дня расстреляли троих работников зала.
– Музейные ценности воровали во все времена, – продолжает директор музея, – и никакая система безопасности не дает гарантии, что преступление удастся предотвратить. Радует только то, что мы не вечны. Чаще всего ценные вещи всплывают после смерти заказчиков преступления.
Витрины держатся на болтах
В Одесском археологическом музее, хранящем крупнейшее собрание источников по древней истории Северного Причерноморья, краж не боятся. Говорят, залы оснащены новейшей сигнализацией, внизу – мощные решетки, а хранилище надежно защищено несколькими бронированными дверями. Путь в Золотую комнату преграждают три двери, на каждой – сенсоры, а внутри – сирена и датчики, реагирующие на изменение движения, температуры и влажности. Единственное слабое место музея – внутренний двор. Но там – только тяжеленные ядра от катапульт да каменные скифские бабы.
– Кому они нужны? Такие, даже если захочешь, не сможешь украсть, – смеется замдиректора музея Владимир Пеомопуло. – Каждая стела до полутора тонн весит. Их разве что краном поднять можно. Так они тут, наверное, и будут стоять до скончания века. А через 2 миллиона лет их раскопают.
За чем действительно сложно следить, так это за старыми витринами. Именно в таких стояли статуэтка и тарелка, которые в середине 90-х похитили из Египетского зала. Случилось это среди бела дня, а преступников так и не нашли.
– Выкрали вроде бы не самые ценные предметы, но и их стоимость на черном рынке сегодня составляет порядка 2-10 тыс. долл., – рассказывает музейщик. – После этого небольшие статуэтки со стендов вообще убрали – от греха подальше. Старые советские витрины ведь держатся только на честном слове. Вместо замков шурупы ввинчены, такими только воров соблазнять.
Поменяли стенды лишь в двух греческих залах – за греческие же деньги. Новые витрины оснащены подсветкой, подогревом, а главное – 10-миллиметровым стеклом и четырьмя замками. Наше государство на переоборудование музея за последние годы не выделило ни копейки.
Справка "КП"
Подозреваемых в похищении знаменитой картины Караваджо обвиняют еще в 19 кражах из частных домов богатых украинцев. "Взятие Христа под стражу" украли из Музея западного и восточного искусства в ночь на 1 августа 2008 года. В это время в учреждении находился один охранник, а на окнах не было решеток. Сигнализация, установленная в 1996 году, не сработала. Произведение было найдено год назад в Берлине. По делу арестованы 20 человек, которых считают причастными к международной банде похитителей картин.
За два года до кражи старинное полотно отреставрировали за средства мецената и показали на нескольких выставках в Италии, Испании и Германии.
